|
Москвич c Берлинер Ринга
Летописи не горят, легенды не умирают, да и автомобильные бренды крайне редко исчезают бесследно. Завод Москвич остановился 12 лет назад, спустя пять лет его признали банкротом, а в сентябре 2010 года АО «Москвич» после продажи имущества было официально ликвидировано. Но в списке действующих российских товарных знаков все же осталась эмблема Москвича. А знаете, кому принадлежат все права на нее? Концерну Volkswagen AG!
Доступ к базе российских товарных знаков получить нетрудно. Достаточно, как я, отправить заявку в Роспатент, оплатить регистрационный взнос — и увидеть, что под учетными номерами 82855, 82856, 476828 и 221062 значатся товарные знаки, принадлежавшие ранее ОАО «Москвич», а теперь их владельцем числится компания Volkswagen AG. Есть даже адрес «прописки»: 38436 Вольфсбург, Берлинер Ринг, Германия.
Первые два документа касаются названия Алеко и его «экспортной» версии Aleko — оба знака украшали Москвичи с 1988 года. А изобразительные обозначения №221062 и №476828 относятся к фирменной эмблеме, причем «старой», со стилизованной Спасской башней Кремля, вписанной в геральдический щит. Такой значок Москвичи носили с середины 50-х до начала 60-х — в ту пору, когда завод еще назывался МЗМА, Московским заводом малолитражных автомобилей.
В конце 90-х годов завод Москвич уже дышал на ладан и подпитывался в основном за счет московского правительства, которому принадлежал контрольный пакет акций. Несмотря на то что падение курса национальной валюты, как правило, помогает «местным производителям» усилить позиции на внешних рынках, дефолт 1998 года не сделал производство Святогоров спасительным для завода: в ту пору поставки на экспорт практически сошли на нет, зато сами машины наполовину состояли из зарубежных компонентов, включая двигатель Renault. Но еще до августовского кризиса Рубен Асатрян, тогдашний директор Москвича, затеял «смену ориентации», сделав ставку на мелкосерийный выпуск автомобилей бизнес-класса. В художественно-конструкторском бюро двадцатитрехлетний дизайнер Илья Мелехов претворял идеи директора в «люксовый» длиннобазный седан Иван Калита, показ которого приурочили к Московскому автосалону 1998 года. А чтобы эффект «перерождения» был еще более очевиден, Асатрян распорядился сделать и новую эмблему.
— Накануне выставки нам раздали теплые одеяла, напильники, по тысяче рублей за сверхурочную работу — и заперли на ночь в заводском ХКБ, — вспоминает Велихан Арутюнян, штатный художник, который и раньше работал над москвичовской символикой, включая и знаменитую надпись, украшавшую багажник «четыреста двенадцатого». Ему же принадлежит и авторство нового логотипа.
Дизайн эмблемы был утвержден незадолго до выставки, и вырезать значки из листовой стали пришлось в режиме аврала. К утру они были готовы — и на автосалоне MIMS-98 под лозунгом «Новый автомобиль, берегущий традиции» прошла премьера Калиты.
Последние Москвичи так и выпускались: Калита и купе Дуэт на его основе — с новым значком, а Святогоры — со старым «зубцом». Но дальнейшая судьба торговых марок сложилась по-разному.
Бывший заместитель главного конструктора АО «Москвич» Алексей Джигурда рассказывает, что в начале 2000-х годов, когда конвейер уже стоял, а сам завод находился под внешним управлением, антикризисные менеджеры в целях экономии решили не вносить платежи в Роспатент за продление охраны прав на принадлежавшие Москвичу торговые марки и патенты. И когда в 2006 году завод обанкротился, его интеллектуальную собственность, равно как и все прочие активы, выставили на продажу.
Но едва дело коснулось оценки этих активов, оказалось, что к концу 2006 года завод уже потерял права и на святогоровскую эмблему-«зубец», и на патенты, защищавшие конструкцию Москвичей (в том числе и систему полного привода, и перспективную полуавтоматическую коробку передач), и даже на разработанные собственными силами автопогрузчики Атлант. Действующими оставались только три товарных знака под номерами 82855, 82856 и 221062 — «предоплаченный» заранее десятилетний срок их правовой охраны истекал гораздо позже.
Оценщики, в свою очередь, пришли к выводу, что «непоправимый репутационный износ» этих брендов к тому моменту уже достиг 90—95% — и поводов сомневаться в объективности этого заключения в то время не было. Цены определили такими: по 6500 рублей за каждое из наименований (Алеко и Aleko) и 14200 рублей за фирменный значок. То есть чуть больше тысячи долларов за все про все. По такой стартовой цене одним лотом они и должны были пойти на аукцион, после чего, скорее всего, попали бы в частную коллекцию.
Однако конкурсная реализация имущества АО «Москвич», как известно, имела свои пикантны |
